Неспортивные заметки. Верник выпустил книгу о великом бразильце Пеле

Телеведущий, журналист, зам. директора МХТ им. А. П. Чехова по связям с общественностью Вадим Верник выпустил книгу «Пеле. Бразильская самба. Неспортивные заметки». Это посвящение великому футболисту, которому нынешней осенью могло бы исполниться 85 лет.

Татьяна Уланова, aif.ru: Удивили вы меня, Вадим, сказав, что написали книгу о Пеле. Простите, где Верник, всю жизнь общающийся с деятелями культуры, и где легендарный бразилец?

Вадим Верник: Да я сам себя удивил. Но «из ничего не будет ничего», — говорил Шекспир. В начале профессиональной жизни судьба преподнесла мне сюрприз. Я делал цикл «Субботний вечер со звездой» на российском телеканале. По сути, это были документальные фильмы о выдающихся личностях: Плисецкой, Табакове, Вознесенском, Чуриковой, Вишневской и Ростроповиче. И вдруг предлагают снять фильм о Пеле. Можете себе представить?.. Первый раз я даже не обратил внимания на слова редактора — думал, ослышался. Но спустя несколько дней вопрос повторился: «Так ты хочешь снимать фильм про Пеле?» Это был конец 1996 года, а в начале следующего футболист должен был приехать в Москву с рекламой своего кофе, и его менеджмент выбрал для большого интервью наш проект. Я понял, что от такого лакомого куска отказаться не могу. Многие спортивные коллеги мечтали бы пообщаться с Пеле. Но это предложение поступило мне — человеку, далекому от футбола, которому близка психология старика Хоттабыча. Придя на матч, он сильно удивился, чего это там все за одним мячом бегают, и раздал каждому по мячу. К тому моменту я не посмотрел ни одного футбольного матча.

Рояль в кустах

— А что-нибудь знали про Пеле, кроме того, что он легенда?

— Кроме этого — ничего. К счастью, режиссер проекта Давид Ройтберг был фанатом и футбола, и Пеле. Он начал рассказывать про все его голы, про гениальность спортсмена. Но чем больше я погружался в эту фигуру, тем отчетливее понимал, что мне интереснее Пеле не как футболист, а как человек. Тем более что он приезжал в Россию со второй женой Ассирией. Я видел, что бразилец влюблен, растворился в ней. На всех мероприятиях в Москве я просил оператора держать в кадре не только Пеле, но и супругу — как она смотрит на него влюбленными глазами, как берет за руку, как скромно сидит на пресс-конференции, посылая ему флюиды… Важны были подтекст, нюансы. При этом мне было легче, чем спортивным журналистам, — я не был в шорах ажиотажа вокруг легенды. Даже позволил себе в некотором смысле наглость — принес в «Балчуг», где мы снимали беседу, взятую у Игоря (актер, брат-близнец Вадима — ред.) гитару. До поры до времени спрятал, а потом вытащил, как рояль из кустов. Пеле очень удивился. Возникла пауза. Он начал было отнекиваться: я не профессиональный певец, не музыкант. Тут еще испуганный менеджер подбежал: «Мы об этом не договаривались!» Но я знал, что Пеле пишет песни, и протянул ему инструмент. Он начал перебирать аккорды, и вдруг говорит: «Гитара расстроена». «Так обрадуйте ее», — предложил я. Когда Пеле, наконец, запел, оказалось, что у него дивный баритон. Мягкий, лирический. Он действительно хорошо пел. И мелодии красивые. В стиле самба. Исполнив песню, Пеле сам решил спеть еще одну. Тут уже впору было удивляться мне… Я спрашивал его не про триумфы, о которых все знают, а о разочарованиях в футболе, которые могли быть. О разводе с первой женой Роземери, родившей ему троих детей. В этот момент рядом со мной снова возник менеджер: «Мы об этом не договаривались!» Но Пеле отвечал на все вопросы, даже неудобные. И не включал звезду.

— Не поверю, что вы не волновались. Первый опыт общения с футболистом у вас был неудачный…

— Можно сказать, мои отношения со спортом начались с фиаско. Однажды, работая в еженедельнике «Неделя» — воскресном приложении газеты «Известия», я получил задание сделать интервью с олимпийским чемпионом Игорем Нетто. Радовало меня только то, что он муж выдающейся актрисы Ольги Яковлевой, которую я обожал и обожаю до сих пор. Разговор с Нетто происходил по телефону. Помню, я вдохновился, отошел от темы и стал спрашивать что-то интересное для меня. Повисла пауза. После чего Нетто спросил: «Молодой человек, а можно мне позвонит журналист, который хоть как-то разбирается в футболе?..» Я не расстроился. И с Пеле, как ни странно, не волновался. Потому что не относился к нему с тем пиететом, с каким относился к Плисецкой или Вишневской. Было гиперуважение, но не идолопочитание. Влюбленные в него и в футбол впадали в оцепенение, когда видели Пеле в Москве. «Я прожил огромную жизнь, — говорил он мне, — и до сих пор не могу понять, как я, парень из маленького города, стал таким, что меня знает весь мир, что меня везде приветствуют, хотят видеть». В этом не было ни грана кокетства. Он не забронзовел. Зато с чувством юмора, с самоиронией — всё в порядке. И улыбка не показная.

В круге идолов

— У вас ведь при общении с ним даже переводчик был не рядовой.

— Политический и спортивный обозреватель Фесуненко писал о Пеле книги, показывал мне дома стол, где под стеклом лежал билет на матч легендарного спортсмена. Но теперь Игорь Сергеевич, возможно, тихо ненавидя меня, сидел рядом и на ухо переводил то, что говорил король футбола. Сам Пеле оказался интересным собеседником, рефлексирующим. Вы меня поймете — он не отвечал: да, нет, не знаю, а развивал мысль, и я шел за ним. В конце беседы футболист признался, что дал в жизни много интервью, но никто никогда не просил его спеть под гитару. Он так расчувствовался, что подарил мне именную майку с автографом, которая теперь греет мне душу. Все-таки с моей стороны интервью с «королем футбола» было авантюрой. Тот телефильм где-то в архивах, его, может, и увидеть уже нельзя. А в книге позволительно и воспоминаниями поделиться, и эмоциями. Может, я ошибся где-то в спортивной терминологии. Но не судите строго. Делал книгу с душой. И о душе.

— До этого вы посвятили воспоминания Плисецкой, Вишневской с Ростроповичем. И вдруг — Пеле.

— Все три книги сделаны в едином стиле. Мне кажется, Пеле органично вписался в круг идолов ХХ века, которые оставили неизгладимый след — каждый в своей области.

— В рассказе о нем вы использовали более поздние интервью с другими легендарными спортсменами — Овечкиным, Симоняном, Халком… Значит ли это, что после общения с Пеле спорт вошел в вашу жизнь?

— Ой, не вошел! Вчера только с Игорем говорили: надо делать хотя бы зарядку. Во время пандемии тренер порекомендовал комплекс упражнений. Они мне помогали. Я вошел в колею. Сейчас понимаю: надо возвращаться. И всем советую заниматься фитнесом.

— Пеле долго был единственным и неповторимым. Но появился Ламин Ямаль, который на Евро-2024 — в 17 лет и 1 день — стал самым молодым игроком в истории финалов международных турниров сборной. Вы ведь смотрели его на стадионе?

— Да, в финале Ямаль не забил голов, но все равно блистал. Летал, порхал. Трибуны встречали юного гения с обожанием. Был бы жив Пеле — наверняка пожал бы руку достойному преемнику.

— То есть, в отличие от ситуации с Пеле, к большому интервью с Ямалем вы уже начали подготовку?

— (Улыбается). Очень хотел бы с ним пообщаться. История с Пеле доказывает, что невозможное… возможно.