ФСБ опубликовала документы о зверствах гитлеровцев в Харьковской области

Саперы ищут и обезвреживают мины, оставленные фашистами во время Великой Отечественной войны. Архивное фото

ФСБ России в рамках проекта «Без срока давности» на своем сайте впервые опубликовала рассекреченные архивные материалы к 80-летию завершения Харьковского процесса 1943 года по делу о зверствах гитлеровцев и их пособников в годы Великой Отечественной войны.

Красная армия 23 августа 1943 года освободила Харьков от немецко-фашистских оккупантов. В августе-сентябре 1943 года органы военной контрразведки «Смерш» Степного и Северо-Кавказского фронтов опросом свидетелей и допросом немецких военнопленных установили главных виновников и некоторых непосредственных участников истребления мирных советских граждан в Харькове и Харьковской области. В допросах немецких военнопленных и свидетелей массового истребления советских граждан активное участие принимали сотрудники Следственного отдела Главного управления контрразведки (ГУКР) «Смерш».

В конце сентября 1943 года начальник «Смерша» комиссар государственной безопасности 2-го ранга Виктор Абакумов направил в Государственный комитет обороны СССР Иосифу Сталину и Вячеславу Молотову докладную записку о многочисленных фактах истребления мирных советских граждан в Харькове путем удушения в специально оборудованных для этой цели автомашинах-«душегубках».

Как отмечал Абакумов, «в отличие от процесса, проведенного в Краснодаре, где о «душегубках» показывали только советские граждане, в настоящее время выявлены и арестованы немцы».

Поощрения за жестокость к русским

В записке Абакумов приводил выдержки из показаний допрошенных гитлеровцев, участвовавших в этих зверских массовых убийствах.

Бывший сотрудник тайной полевой полиции Рейнгард Рецлав рассказывал, что ему много раз приходилось принимать непосредственное участие в погрузке в «душегубки» советских граждан, содержавшихся в Харьковской тюрьме.

Как отмечал Рецлав, ему поначалу показалось, что в кузове «душегубки» уместится не более 30 человек. «Однако впоследствии… мы помещали в него до 60 человек, правда, для этого их приходилось ставить плотно друг к другу», — добавлял он.

«При погрузках машина подходила вплотную к дверям тюрьмы, после чего арестованных выводили из камер и приказывали им садиться в машину. Поскольку дверцы машины находились на высоте от земли приблизительно в один метр, происходила задержка, пока обессиленные люди смогли забраться вовнутрь. В таких случаях нам приходилось подталкивать их прикладами винтовок и ногами, а если это не помогало, их просто бросали в машину», — говорил Рецлав.

Затем «душегубка» в сопровождении полицейских и чиновников отряда службы безопасности СД ехала за город, «где умерщвленных выбрасывали в имеющийся там овраг и засыпали землей».

«По моим подсчетам, за период с марта по июнь 1942 года было умерщвлено таким способом не менее 8 тысяч человек», — отмечал Рецлав.

Предатель, бывший шофер Харьковского отделения гестапо Михаил Буланов показал на допросе, что в числе массово убитых в «душегубках» были дети. «Мне приходилось производить чистку кузова, где я часто обнаруживал оставшиеся там мужские и женские туфли, детские ботиночки и шапочки», — говорил он.

Как сообщал Абакумов, следствие установило, что арестованных советских граждан немцы подвергали избиениям и мучительным пыткам.

«Арестованных избивали настолько жестоко, что душераздирающие крики избиваемых наполняли весь дом по Сумской улице в Харькове и были слышны далеко за его пределами», — отмечал на допросе Рейнгард Рецлав. «Нам настоятельно внушали, что каждый русский человек – это партизан, зверь и что другого обращения русский человек не заслужил. Сотрудников, проявлявших жестокость к русским, высоко ценили и поощряли по службе», — говорил он.

Его слова подтверждал старший ефрейтор Ганс Лойда.

«Во дворе тюрьмы, где производилась погрузка арестованных в «газ-вагены», приходилось слышать душераздирающие крики. Женщин, бившихся в истерике, за волосы втаскивали в кузов, туда же бросали маленьких детей. Все эти издевательства над русскими людьми происходили на глазах наблюдающих за погрузкой немецких офицеров, которые на вопли женщин и плач детей, избиваемых солдатами, издевательски отвечали: «семь минут и всем капут», — вспоминал он.

Рецлав также рассказывал, что гитлеровцы в декабре 1941 года в Дробицком Яре в нескольких километрах от Харькова расстреляли свыше 17 тысяч евреев, в том числе женщин, детей и стариков. «Официально было объявлено, что они высланы в гетто, в Польшу. Но все они были зверски истреблены», — говорил он.

В заключение своего сообщения Абакумов отметил: «Полагал бы целесообразным организовать по делу гласный процесс, с освещением его в печати».

Заслуженное возмездие

Из перечисленных в записке трех немецких военнопленных – Рецлава, Лойда, а также младшего ефрейтора Роберта Киршфельда, показавших на следствии о применении «душегубок», обвиняемым на процессе в Харькове был только Рецлав. Киршфельда осудили к смертной казни через повешение на Смоленском процессе, проходившем 15–20 декабря 1945 года.

В ходе следствия сотрудники «Смерша» выявили и арестовали еще двоих немецких военных, непосредственно участвовавших в массовых убийствах советских граждан в Харькове – капитана Вильгельма Лангхельда и унтерштрумфюрера СС Ганса Рица.

Судебный процесс в Харькове проходил с 15 по 19 декабря 1943 года. Он стал первым на территории СССР открытым судебным процессом над иностранными военными преступниками. Подсудимыми в совершении военных преступлений стали Рецлав, Лангхельд, Риц, а также Буланов.

Военный трибунал 4-го Украинского фронта приговорил всех обвиняемых по делу к смертной казни через повешение. Утром 19 декабря 1943 года на городской площади Харькова в присутствии свыше 40 тысяч человек приговор привели в исполнение.

Трибунал вынес смертный приговор в соответствии с указом Президиума Верховного Совета СССР №39 от 19 апреля 1943 года «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и для их пособников». Эта дата отмечается сейчас как День единых действий в память о геноциде советского народа нацистами и их пособниками в годы Великой Отечественной войны.

Согласно указу лица, уличенные в совершении убийств и истязаний гражданского населения и пленных красноармейцев, а также предатели карались смертной казнью. 23 октября, 09:00

К апрелю 1943 года Красная армия освободила значительную часть советских земель, захваченных гитлеровцами в начале войны. Перед освободителями предстала картина чудовищных зверств, совершенных оккупантами и их подручными. Десятки тысяч ни в чем не повинных женщин, стариков и детей, а также попавших в плен красноармейцев были зверски замучены, повешены, расстреляны, заживо сожжены вместе с целыми деревнями.

Как отмечалось в указе №39, по действовавшим нормам к виновным в кровавых расправах преступникам и их пособникам применялись меры воздействия, которые явно не соответствовали совершенным злодеяниям. Поэтому указ усиливал наказания, подчеркивая, что расправы над беззащитными советскими гражданами и пленными красноармейцами, а также измена Родине являются «самыми позорными и тяжкими преступлениями, самыми гнусными злодеяниями».

Материалы о зверствах нацистов и их пособников на оккупированных территориях СССР в годы Великой Отечественной войны, которые собирала советская военная контрразведка, легли в основу открытых процессов над карателями, прошедших не только в Краснодаре и Харькове, но и в других городах СССР. Они стали предтечей Нюрнбергского международного трибунала.

Виновники в совершении массовых преступлений против мирных советских граждан разыскивались советскими органами безопасности и в послевоенный период. Международный розыск нацистских военных преступников был возобновлен в 1960-1970-х годах. Земельные суды Федеративной Республики Германия (ФРГ) на основании материалов, переданных советской стороной, оказывали правовую помощь по уголовных делам в отношении нацистских военных преступников. Свидетели зверств с советской стороны могли допрашиваться в СССР в присутствии юристов из ФРГ.